Шуламит

Финансовые проблемы многочисленного семейства устранить не удавалось, едва сводили концы с концами. Несмотря на стеснение в средствах, в день её пятнадцатилетия мама купила дочери новое платье и сказала: “Надень это платье, Шуламит, и подай напитки, когда придут гости”. Радуясь подарку, девушка не обратила особого внимания, как смотрит на неё пришедший в дом гость.

А ночью мать вошла к ней со словами: “Мазаль тов! Ты выходишь замуж! Этот гость – торговец из Бейрута. Ему 31 год, и он богат. Будешь помогать семье”. Шуламит плакала, но на неделе уехала с ним в Ливан. Муж был состоятельным купцом, в доме был достаток, но тоска по семье, к тому времени возвратившейся в Иерусалим, мучила Шуламит. Только пение, доносившееся из распахнутых окон соседних домов еврейского квартала, утешали её.

Слова знакомых ей песен звучали неверно, и Шуламит, встретив молодых людей, поющих на иврите, поправляла их и невольно стала их учительницей. А когда узнала, что к Хануке им не подарили подарки, молодая женщина решительно обратилась к властям. Пошла к дому самого премьера. Тот услыхал, что кто-то спрашивает у прислуги о нём, и сам пригласил Шуламит в сад посидеть в кругу его семьи и познакомиться с женой и двумя дочерьми.

Он вручил Шуламит ханукийот*, и та вернулась в еврейский квартал Рова победительницей. Её начали часто приглашать в еврейское общество. Шуламит стала дружить с дочерьми самого премьер-министра, бывать в его доме, разговаривая на французском и арабском языках. На Рождество она получила приглашение на официальный приём. В толпе гостей некий сириец обмолвился, что Сирия решила напасть на Израиль.

Разговор вёлся на арабском, и Шуламит, стоя на балконе, стала невольным свидетелем. Она в сильном волнении поспешно вернулась домой, опасаясь за судьбу семьи, за свой Иерусалим.

Утром, хоть это считалось предосудительным, сама пошла на рынок к мужу в лавку и вручила ему записку для родственников с тайным сообщением, мол, тётя больна, и требуется срочно переправить в Израиль это письмо.

Муж занимался переправкой через Метулу товаров (незаконно), пользуясь услугами одного араба, живущего на границе с Израилем. Письмо попало в Хагану, и израильтяне успели подготовиться к нападению. Дождливым днём один незнакомый араб передал ей записку с предложением сотрудничать с Массадом. Шуламит согласилась. С утра, в пятницу, приготовила еду и под предлогом, что едет к подруге, отправилась к границе, где ждал её проводник-араб.

Обрядившись в высокие сапоги, несмотря на холод и ветер, невзирая на опасность идти вечером с незнакомым человеком, будучи беременной пятым ребёнком, она зашагала в темноту ночи. Прибыли в Метулу и встретились с представителями Моссада. Ей предложили сотрудничать, разъяснили задачи. Но Шуламит поставила условие – посетить прежде Иерусалим.

Дали водителя и авто. “Но сначала могилу Рабби Меира в Тверии”, –  потребовала она. Женщина держала копилку для нищих, чтобы раздать деньги у могилы праведника. Со словами: “Рабби Меир, внемли мне!” Шуламит осуществила своё заветное желание. В воскресенье она вернулась “от подруги” в Бейрут.  Вскоре в Сирии начались погромы, и еврейское население хлынуло в Ливан. В квартале Бейрута, где проживала семья Кишик, было много безработных. Шуламит помогала переправить молодых евреев из Ирана, Ливана и Сирии через границу в Израиль, давая взятки ливанцам.

Решила переправить и своих старших детей – сына и дочь, чтобы показать, что и она это делает. Через два года, увидев своих детей, одетых в форму “хаки”, Шуламит рассердилась на “Хагану”: дети её, воспитанные в иудейских традициях, одеты, как в кибуце, и не в пейсах!

Погоревав, продолжала работать, благо, что живы... Сирийцы прознали про её дела и потребовали у ливанцев выдачи женщины.

Полиция начала проверку. Один из знакомых офицеров предложил свои услуги. Но в 1961 году Шуламит Коэн-Кишик была арестована и после допросов и пыток приговорена к смерти через повешение. Был арестован и её муж. Пятерых детей, к счастью, она сумела переправить через Кипр в Израиль. Удалось так же опротестовать смертный приговор и заменить его на пожизненное заключение (вмешался премьер Ливана).

   Около семи лет женщина стойко переносила побои, не ела некошерную тюремную пищу, голодала. Израильтяне искали пути освобождения Шуламит. После победы Израиля её обменяли на пленных солдат Ливана. Сегодня со своей семьёй она проживает в Иерусалиме. Награждена медалью Моссада. Её сын, Ицхак Леванон, кадровый дипломат с 30-летним стажем, занимал ряд ответственных постов в МИДе: посол Израиля в Египте, генконсул в Бостоне и Монреале.

В 2009 году, за вклад в безопасность государства Израиль, Шуламит была удостоена чести зажечь факел в День Независимости в Иерусалиме. В возрасте 81 года Шуламит Коэн-Кишик была гостьей Фестиваля “Донна Грация” 2011 года в Тверии, где ей вручили медаль – за заслуги перед еврейским государством.

*ханукийот (иврит). – ханукальные подсвечники

Автор:Лариса Шиллер