Пройда. часть 2 Георгий Настенко

После котят следующим своим близким родственником кошка считает мою мать. Кися запрыгивает к ней на кровать и выпускает добычу.

Мышка пробегает по постели, но мать спит крепко. Мышь спрыгивает на пол — кошка на нее ноль внимания. И только когда мышка вот-вот заскочит под шкаф, Кися успевает догнать ее и сцапать. И вновь тащит матери в постель.

Так продолжается до тех пор, пока я, выбрав момент, когда она держит добычу в зубах, не беру ее за шиворот и не выбрасываю во двор, прикрыв дверь.

Чрезмерная тупость раздражает не только в человеке, но и когда она обнаруживается в животном. Хотя в нашем доме Кисю никто не обижает, она на редкость зашуганная, безотказная и терпеливая. Толкнешь ее вперед, она и вдет вперед. Толкнешь назад — она пятится назад. Толкнешь сильней - бежит, тормознешь — резко останавливается.

Несколько раз толкнешь остановишь, она долго стоит в нерешительности, подняв лапу и панически мяукая. Успокаивается, только если погладишь ее. Я соорудил два больших инкубатора. Когда вылупились первые цыплята, я был на работе. Жена пересадила их в картонный ящик.

Вернувшись домой, я не мог понять — чего это Кися не как всегда терпеливо ждет у входной двери, пока ее откроют, а яростно в нее ломится, даже когтями силится открыть ее снизу. Я впустил ее - она ринулась к картонному ящику.

Там чирикало десятка три желтых комочков. Я едва успел схватить Кисю за шкирку. - Но-но-но!!! — я внушительно погрозил пальцем у ее морды. И этого оказалось достаточно. В дальнейшем Кися не проявляла к цыплятам никакого интереса. Более того.

Из первого выводка цыплят один оказался какой-то бешеный. Он постоянно выпрыгивал из шика и мчался к включенному телевизору. Если телевизор был выключен, цыпленок бегал по комнате, пронзительно пищал и успокаивался только... пристроившись под Кисей, кормившей своих котят. Рыжик — совсем иной фрукт. Он везде свойский парень.

Где лучше — там и родина, кто кормит — тот и хозяин. Тетя Нина, сидя на лавочке и свесив голову на грудь, что-то про себя бормочет. Рыжик трется об ее ноги. Я подозвал его кис-кис. Рыжик галопом прискакал и начал тереться о мою ногу. Я жевал кусок колбасы. Бросил ему ломтик, Рыжик схватил прямо на лету и проглотил. — Молодец!

Ловкий парень. Пошли в дом за добавкой. Теперь Рыжего даже не нужно было звать: «кис-кис». Он семенил возле меня и преданно бодал лбом мою ногу. Но у самого крыльца наши пути разошлись. Рыжик пристроился у собачьей миски.

​

Наша собака Лапа из супа, что ей дали, съела кусочки мяса и выхлебала жижу, а хлеб и картошка остались в миске и уже засохли. Но Рыжик и после колбасы ел их с удовольствием, пока проснувшаяся Лапа не выскочила из будки и зубами не выхватила из спины кота кусок рыжей шерсти.

А Рыжик в ответ оцарапал ей морду. Он и не убегал от Лапы, а выгнул спину и зашипел. Отступил, только когда Лапа с рыком (но уже держа морду от кота подальше) припечатала Рыжика своим массивным туловищем к стенке дома.